Он наблюдал за разворачивающейся вакханалией слишком долго. Освободившись от родительского бремени, но в свободные минуты переживая за сына, Азазель провёл немало приятных мгновений в мире человеческом прежде чем "конец времён" – или, выражаясь простоязычно, конец света – распахнул объятия для всех желающих и желающих не слишком. Сына Азазель знал хорошо и был осведомлено том, насколько как упрям, так и убедителен он умел быть.

Однако чем дальше, тем тяжелее сдерживаться становилось отнюдь не потому, что трепещущее родительское сердечко не выдерживало разлуки. Демона было тяжело назвать фаталистом, но чувство ответственности у него было неотъемлемое. После столетий жизни приходится учиться уважать законы вселенной.

Азазель знал, какая судьба уготована сыну, и был готов его отпустить. Шутить с пророчествами, даже со своенравностью демона, было опасно: они в любом случае сделают по-своему, желаемо или желаниям вопреки. Отказываться от предоставленной информации было попросту глупо.

Однако чем дальше, тем больше становилось очевидно: Малакай был  не подконтролен и, увлекшись игрой во всевластие, начинал переходить дозволенные границы. Ещё в детстве его импульсивность доставляла Азазелю немало хлопот, но, как любящий отец, король нефилимов был терпим и верил, что отсутствие чувства меры израстется; самодисциплина была полезна даже демонам.

В этот же раз проблема была в том, что стояла на уровень выше вопросов о том, сколько шлюх раздвинули перед сыном ноги, ведомые иллюзиями его мальчика. Иногда Азазель жалел, что Малакаю не хватало способности изображать застенчивость, как это удавалось его матери. Глупо было надеяться на такие таланты, когда тебя воспитывает демон, не отличающийся отвращением к семи смертным грехам и не трепещущий перед девственницами.

Иногда он скучал по ней, по Кесси. Девочка была не слишком разумна, но всё-таки оставалась матерью его сына. Похоть и любовь, впрочем, выражались Азазелем одинаково. Скорее к счастью, чем к сожалению.

Что касалось Малакая, демон надеялся, что их союз с Эллой продлится дольше и обернется менее разрушительными последствиями. Особенно Азазеля печалило, что из-за их душевных дрязг пострадал Мефистофель. Король знал, на что шёл, но порча ценных кадров, как ценителя, его не устраивала.

Она не смогла его сдержать, а Малакай оказался слишком ею испорчен. И теперь они имели то, что имели. Бордель на улице, постоянно трахающийся и истекающий кровью ради забавы. Всё в лучших традициях сына.

Азазель чувствовал не злость, но раздражающее недовольство: он не любил, когда вещи переставали идти по плану. Рамиель был тем, кто не раз испытывал на себе честь и радость в этом убедиться.

Демон шёл ведьме потому, что с неё все началось. И в её силах было с этим покончить. Ему следовало передать послание, чтобы те, кому он отчитывался, остались довольны – однако в этот раз он собирался проявить чуть больше инициативы, чем тогда, когда позволил Малакаю уйти в мир.

Дверь распахнулась, и в комнату ввалилась целующаяся парочка.

Расположившись в кресле и положив ногу на ногу в уютном кресле в высокой спинкой, Азазель поднял голову, окидывая цепким взглядом долговязого паренька, и после перевёл его на Эллу, заглядывая ведьме в глаза:

– Продолжайте, – на губах демона заиграла тонкая улыбка, смотрело исчадие откровенно насмешливо. – Я отвернусь, чтобы не смущать.

На лбу у кавалера Эллы были написаны смирение, послушание, всепонимание и, как следствие, неспособность доминировать в постели. Зная ведьму, для Азазеля было удивительно, как этот мальчуган оказался под боком у ведьмы. Дожидаться, пока малец выйдет, демон не собирался. К разговорам за спиной Азазель относился прохладно. С лицемерием они имели мало общего.

– Ты всегда знала толк в развлечениях, милая, – одобрительно подытожил демон, не скрывая азартный блеск в глазах.[NIC]Azazeal[/NIC][STA]burn, baby, burn[/STA][AVA]http://se.uploads.ru/mBgD4.png[/AVA]

Отредактировано Flemming Lynch (2015-02-09 23:04:05)

На комплимент Азазель чинно склонил голову, после поднимая ироничный взгляд на парня.

– Исчерпывающее описание, Элла, – вставать или жать руки демон не собирался, и не было похоже, что увлечение ведьмы желало настолько близкого ответа на свой вопрос. – Не представишь кавалера?

Однако стоило Азазелю поинтересоваться, как Ди поспешила выгнать мальца из комнаты. Впрочем, не только из комнаты. Из квартиры. Видимо, дураком всё-таки мальчик не был, а Элле хотелось быть уверенной, что они поставят точку и он больше не вернется. Демон в одно и то же время как восхитился, так и расстроился: восхитился прозорливостью, потому что вряд ли, учитывая их отношения, психике парня их разговоры пошли бы на пользу, а расстроился потому, что забавный фактор, которым было так легко манипулировать, исчез со сцены.

– Печально, – растроганный заботой ведьмы отозвался Азазель как только за парнем захлопнулась дверь. В следующую минуту, впрочем, от чувствительности не осталось и следа, и демон усмехнулся, не разжимая губ: – Ты жестока, дорогая. Такой славный малый, а ты сводишь его в могилу.

Он подождал, пока Элла расположится на кровати. Заинтересованно выгнул бровь:

– Не знал к какому из твоих секретарей обратиться, чтобы записали на приём, – Азазель поднялся с кресла, удовлетворенно отмечая, что ведьма не потеряла хватки и способности переходить сразу к делу.

– Подумал, что ты по мне соскучилась, – демон улыбнулся шире, чуть демонстрируя зубы, взглянул на Эллу сверху вниз честным взглядом: – Решил заглянуть. Не рада?

– Он – простой человек, милая. Твоё свидание было обречено, – сомкнув губы, Азазель приблизился к старой знакомой впритык. Не нагибаясь, коснулся пальцами подбородка, заглядывая в глаза, пока его не оттолкнули: – Я спас паренька от лишних страданий.

– Я слышал, что у вас с Малакаем не сложилось? – без перехода, но с тем же налетом фальшивого дружелюбия оскалилась нечисть, добровольно выпуская ведьму из усилившейся хватки. Демон приблизил лицо в чужому, после почти касаясь губами мочки чужого уха:  – Что же вы не поделили? – с отеческим сожалением. – После вашего романа Мефистофель оказался не слишком разговорчив, поэтому приходится спрашивать у тебя, – елейно подытожив, Азазель отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть в глаза женщины снова.

– Я же почти благословил вас, Элла. Будь вы едины душой и телом, мир избежал бы столь страшного предназначения. Ты всё испортила, девочка. В Малакае больше нет ничего человеческого, – сочувствующе поделился наблюдениями Азазель. Халат ведьмы вызывающе поднимался выше середины бедра и, будь он поскромнее, возможно, демон держался бы подальше, но не мог удержаться от того, чтобы её подразнить и сбить с мысли. Учитывая, что выдержка у Эллы всегда была крепче, чем у Кассандры, играть с ней было интереснее.

Широкая мужская ладонь фривольно скользнула по женскому бедру вверх, не давая опомниться.

– Ты не уберегла наследие Кесси, – начал Азазель, но осекся, когда вместо кожи пальцы наткнулись на теплое от чужого тела железо. Без обиняков взглянув вниз, демон откинул полу чужого халата, созерцая милую картину истерзанной плоти. Место, где садистский поясок сжимал бедро, было окружено кровоподтеками.

Азазель сразу же почувствовал недоверие и отвращение к увиденному. Выходки извращенцев ангелов демон чувствовал за версту.

– Что за дрянь, милая? – не давая вернуть халат на место и скрыть подвязку с шипами, демон поднял взгляд на лицо Эллы, явственно ожидая ответа.[NIC]Azazeal[/NIC][STA]burn, baby, burn[/STA][AVA]http://se.uploads.ru/mBgD4.png[/AVA]

Отредактировано Flemming Lynch (2015-02-10 04:30:36)

В Аду было жарко, но человеческий мир Азазель любил больше. Это было его царство. Он, в самом деле, изрядно постарался, чтобы люди не остались прозябать в Раю. На редкость унылое место, не позволяющее простора воображению. Да и компания была откровенно так себе.

Демон продолжал улыбаться, чувствуя, как Элла сдерживается. Для её темперамента не врезать ему сразу было похвальным проявлением выдержки. Она давала ему больше времени, и, несмотря на не слишком довольную жизнью мордашку, Азазелю казалось, что она этого хотела. Похоже, конец света её всё-таки доконал не на шутку, если она велась на его провокации.

Тонкая улыбка не исчезла с лица, когда она заговорила о Малакае, однако взгляд демона стал жестче. Элла наносила ответный удар, влезая туда, куда ей лезть не следовало – и в то же время со всей очевидностью дразнила. Однако понимать и принимать понятиями были совершенно разными. Азазель почувствовал неконтролируемую вспышку гнева. В первую очередь, по отношению к её невежеству.

– Столько лет, Элла, но ты по-прежнему ничего не знаешь о жизни, – прикасаясь губами под мочкой, прошипел демон, после отстраняясь. В глазах блестело удовольствие от созерцания грядущей реакции на встречный выпад:

– Малакай, по крайней мере, со своим предназначением справился, – ласково подытожил Азазель, не сводя сочувственного взгляда с ведьмы, – почти половина тысячелетия коту под хвост, а уж сколько ненужных смертей. Как печально.

Он дал ей вырваться из хватки, когда она встала. Удара в челюсть, опять же, не последовало, распаляя интерес демона. Азазель с удивлением пронаблюдал за тем, как женщина сбрасывает халат, и вопросительно выгнул бровь, однако маневру явно сопротивляться не собирался. Усмехнулся, меняясь с ней местами. Наглость демон уважал и не мог сопротивляться, когда разделить ложе просили настолько изящно.

Впрочем, когда его кормили обещаниями, Азазель любил чуть меньше, но в любом случае сейчас их разговор уходил несколько в сторону от формальностей – и минутой раньше, минутой позже роли не играло. Терпение – залог успеха.

Сегодня Элла явно заходила дальше установленных рамок, однако демон позволил себе расслабиться лишь отчасти, когда ладонь скользнула в волосы, а чужие губы нашли его. Азазель повел уголком губ, позволяя себя целовать, но не отвечая взаимностью, однако успевая пристроить ладонь на голом бедре. Что касается ответного "чувства", ведьма этого, похоже, не искала, и окончательно мужчина убедился в этом тогда, когда острие клинка прижалось к его горлу. Он с интересом взглянул вниз, насколько позволяла поза. Решимость Эллы была очевидна.

– Я не поклонник ангельских штучек, – заметил падший, подхватывая подвязку за ремешок, откровенно насмешливо заглядывая ведьме в глаза, – но тебе пора избавляться от компании этих извращенцев, милая, – доверительно проговорил Азазель, резко потягивая за ремешок, намеренно вызывая боль выскальзывающими из плоти шипами. Воспользовавшись чужим замешательством, демон выбил клинок из женских рук и, перехватив ладонью чужое горло, опрокинул старую знакомую на спину, оказываясь сверху в свою очередь. Позволил себе нескромный взгляд, после заглядывая в глаза и, не давая вырваться и контролируя прыткие на тумаки конечности, ласкающе прошелся ладонью по чужому бедру, прежде чем содрать подвязку. Подняв испачканный чужой кровью металл перед собой, демон продемонстрировал его Элле, прежде чем сбросить на пол рядом с кроватью:

– Не уходи от моих вопросов, и я отвечу на твои.

Азазель слез с неё проворно и грамотно, не давая калечить, пока не отстранился на безопасное расстояние. Небрежно отряхнул пиджак, поднимая взгляд на Эллу.

– Мне нужно твоё содействие, – спокойно проговорил демон, всё ещё отчасти наслаждаясь видом. Поправив манжет, Азазель азартно взглянул на ведьму.

– Не руби с плеча, – жестче предупредил мужчина, прежде чем продолжить вкрадчивее, – тебе может понравиться, что я могу предложить взамен.[NIC]Azazeal[/NIC][STA]burn, baby, burn[/STA][AVA]http://se.uploads.ru/mBgD4.png[/AVA]